Александр Тарсаидзе

1914 г.

БИБЛИОТЕКА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ

Александр Тарсаидзе

Дело о мобилизации 1914 г.

Оглавление

Глава 1. «Тревожная новость». Пятница 11/24 июля.

"Генерал-лейтенанту Н. Н. Янушкевичу, начальнику Главного управления Генерального штаба к началу войны было всего 46 лет. Хотя к этому времени генерал Янушкевич состоял в этой должности всего 4 месяца (был назначен 5/18 марта 1914 г.), он, как питомец Артиллерийского училища и Николаевской академии Генерального штаба, теоретически хорошо изучил военное дело, но в Русско-японской войне 1904-1905 гг. в действующей армии участия не принимал, начав службу в л.-гв. Первом стрелковом Е. В. батальоне. С 1905 по 1911 г. он исполнял должность заведующего отделением канцелярии военного министра и одновременно с 1910 по 1911 г., состоял «экстраординарным профессором» Николаевской академии Генерального штаба. С 1913 г. по март 1914 г. в чине генерал-лейтенанта Н. Н. Янушкевич состоял в должности начальника и «ординарного профессора» Николаевской академии Генерального штаба. 5 марта того же года он был назначен начальником Генерального штаба, в каковой должности и застала его война..."

Глава 2. «Россия не может оставаться равнодушной…» Суббота 12/25 июля.

Текст сообщения от 12/25 июля гласил: «Правительство весьма озабочено наступившими событиями и предъявлением Австро-Венгрией ультиматума Сербии. Правительство (России) зорко следит за развитием сербо-австрийского столкновения, к которому Россия не может оставаться равнодушной» 12. Несмотря на это заявление, как мы уже видели, правительство преподало Сербии «уступить силе... и не противодействовать вооруженному вторжению...». Но события шли неминуемо к развязке. Остановить события уже никто не мог. В этот день, к вечеру которого истекал срок австрийского ультиматума, в 11 часов утра в Красном Селе состоялось второе заседание Совета министров, на этот раз в малом летнем дворце великого князя Николая Николаевича под председательством самого государя. На нем присутствовали: великий князь Николай Николаевич, военный и морской министры с их начальниками генеральных штабов, т. е. генералом Янушкевичем и адмиралом Русиным (государь в дневнике упоминает 6 министров, а Сухомлинов указывает, что он не взял с собой генерала Янушкевича)...

Глава 3. Последнее мирное воскресенье. 13/26 июля.

Воскресенье 13/26 июля, как мы уже знаем, решением Совета министров 11 /24 июля, утвержденного государем в Красном Селе 12/25 июля, было первым днем принятия «подготовительных мер для скорейшего ее [т. е. частичной мобилизации] осуществления» и введения по всей территории империи «положения о подготовительном к войне периоде» 28. Но все эти решения, как нам известно, были приняты с оговоркой об «осуществлении» их лишь «в случае надобности». В то время как почти все «общественное мнение» России более чем сочувственно отнеслось к решению правительства «не остаться равнодушным» к судьбе Сербии (во многих городах день 13/26 июля ознаменовался уличными манифестациями «в поощрение Сербии») и военные власти «крайне энергично и лихорадочно», по характеристике советского историка, взялись за военные приготовления (в эти дни уже дошли сведения о военных приготовлениях Австрии), С. Д. Сазонов, в начале конфликта, как мы видели, настроенный воинственно («Это война», — воскликнул он еще 10/23 июля), вопреки общественному мнению с известной долей массовой истерики, в этот день круто изменил свою воинственную позицию, предложив Австрии начать с ней прямые переговоры...

Глава 4. «Тяжелый понедельник» 14/27 июля.

Но «тяжелый» понедельник 14/27 июля не оправдал своего названия. Как раз наоборот, за весь день шли в столицах России и Германии «успокоительные телеграммы». Депеша майора фон Эггелинга из Санкт-Петербурга, сообщающая, ч то «полной мобилизации (в России) еще нет», но что «подготовительные меры весьма обширны»... произвела успокоительное впечатление в Берлине. Этот весьма важный факт ясно показывает, что в эти дни, когда Германия, как и Австрия, была прекрасно осведомлена о военных «подготовительных» мерах России, особенных протестов не последовало. Лишь после окончания войны побежденные страны как бы вспомнили эти «меры» в связи с «исканием» виновников войны. 27/14 июля в час дня в Потсдам приехал император Вильгельм, «срочно вернувшийся» из своей морской поездки к норвежским фьордам, которая началась еще 6 июля/ 27 июня...

Глава 5. «Воля государя». Среда 16/29 июля.

Рано утром в среду 16/29 июля Государь в Петергофе принял Председателя Совета Министров И. Л. Горемыкина, который, по одной версии, «приехал просить» Государя задержать указ о всеобщей мобилизации, на что якобы Император ответил согласием. Тот же труд сообщает, что по уходу И. Л. Горемыкина Государь принял генерала Янушкевича (об этом он не упоминает в своем дневнике), представлявшего ему проект частичной мобилизации для утверждения и подписи, но одновременно генерал «весьма настаивал на подписании, на всякий случай, указа о всеобщей». Как пишет генерал Добророльский, Государь, подписав оба указа, поручил генералу Янушкевичу посоветоваться с С. Д. Сазоновым и «опубликовать тот указ, который сочтет необходимым Сазонов». Государь согласно этой версии «неохотно», но под влиянием «объяснений» генерала Янушкевича подписал оба указа. Но эти подписи все еще не означали разрешения выполнить «высочайшее повеление», так как для «нажатия кнопки» (выражение генерал-адъютанта Сухомлинова) необходимы были подписи министров: военного, морского и внутренних дел, и только тогда Правительствующий Сенат его обнародовал...

Глава 6. Четверг 17/30 июля. Сломанный телефон.

Четверг 17/30 июля в отличие от предыдущих дней, к концу дня разрешивший колебания в смысле объявления Россией всеобщей мобилизации, настолько хорошо документирован, считая показания свидетелей (расходящиеся только в точных моментах происходящих событий, но не меняющих факты), что воспроизвести хронологию этого дня не предвидится особого труда. Наутро, благодаря тому что телеграфная связь еще не была нарушена и хорошей осведомленности Генерального штаба ничего не мешало, был получен ряд тревожных сведений «о военных приготовлениях Германии и Австрии». Не надо забывать, что русская контрразведка была на высоте. Достаточно упомянуть, что в продолжение 7 лет, т. е. до 1913 г., австрийский полковник Редль, начальник штаба 8-го армейского корпуса, стоявшего в Праге, состоял нашим секретным агентом. Помимо него в Германии немало военных секретов было куплено нами буквально за гроши...

Глава 7. Финал драмы - пятница 18/31 июля и суббота 19/1 августа.

С отправкой ночью исторической телеграммы во все уголки огромной империи и несмотря на указание государя Сазонову: «Одно (всеобщая мобилизация) не мешает другому — продолжать переговоры с австрийским послом», остановить события было уже невозможно. Чуть не на рассвете 18/31 июля красные мобилизационные афиши появились во всех населенных местах империи, а в 11 часов утра на «Ферме» в Петергофе состоялось заседание Совета министров под председательством государя. С. Д. Сазонов, как министр иностранных дел огласил телеграммы, которыми обменялись за эти дни оба монарха. В этот момент, как пишет П. Л. Барк, «постучали в дверь» и флигель-адъютант сообщил, что граф Пурталес хочет говорить по телефону с министром иностранных дел. Заседание закончилось обсуждением политического положения и вопросом о назначении Верховного главнокомандующего в случае вооруженного столкновения. (Государь считал, что его долг и обязанность стать во главе армии и переносить вместе со своими войсками все испытания судьбы...) А. В. Кривошеин, министр земледелия, поддержанный И. Л. Горемыкиным и даже престарелым министром двора графом Фредериксом (ему шел 76-й год) и всеми министрами, включая военного и морского, согласились с мнением первого, что личность государя как главы армии «может послужить поводом... что ответственность за... неудачи будет падать на него, а не на штаб. Личность монарха должна находиться вне досягаемости какой бы то ни было критики», — закончил свое обращение министр...

Глава 8. «Господь Всевышний».

Нет никакого сомнения, что Россия, блестяще проведя предмобилизационный период, а затем и общую мобилизацию армии и флота *, сумела не только отразить врага, но и вопреки первоначальному военному плану вторгнуться невероятно быстро на неприятельскую территорию (Россия была единственной страной, воюющей на германской земле, где оставалась до марта 1915 г.! Был даже дважды захвачен город Мемель) и спасти своего союзника Францию, но этим самопожертвованием спасти и себя... В своем разговоре о тяжелом положении России в это время с великим князем Андреем Владимировичем бывший начальник Генерального штаба генерал Ф. Ф. Палицын (скончался в Берлине в 1923 г.) правильно отметил: «Как часто неблагоприятно, — говорил он, — складываются события, а все в конце концов образуется. Это Господь Всевышний нас спасает... Они [австрийцы] долго не верили, что Россия объявит [!] войну...

Примечания.

Главы из кн.: Тарсаидзе А. Четыре мифа и Первой мировой. М., 2007, с. 9-64.

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС