|
|
 |
Александр Тарсаидзе |
1914 г. |
БИБЛИОТЕКА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ |
| |
Александр ТарсаидзеДело о мобилизации 1914 г.Глава 7. ФИНАЛ ДРАМЫ - ПЯТНИЦА 18/31 ИЮЛЯ И СУББОТА 19/1 АВГУСТАС отправкой ночью исторической телеграммы во все уголки огромной империи и несмотря на указание государя Сазонову: «Одно (всеобщая мобилизация) не мешает другому — продолжать переговоры с австрийским послом», остановить события было уже невозможно *. Чуть не на рассвете 18/31 июля красные мобилизационные афиши появились во всех населенных местах империи, а в 11 часов утра ** на «Ферме» *** в Петергофе состоялось заседание Совета министров под председатель- ----------- * Ввиду того что в рамки этой работы входит главным образом описание деятельности военных властей, дипломатические переговоры за два последних дня, включая объявление войны Германией России (19/1 августа в 7 часов вечера, переданное через посла Германии графа Пурталеса С. Д. Сазонову), настолько хорошо документированы и в общем сходны в своих версиях, что не дают ничего нового. Поэтому события последних дней даются здесь лишь в кратком изложении. ** Как это ни странно, весть об объявлении всеобщей мобилизации в России дошла довольно поздно до Германии. Об этом свидетельствует телеграмма, посланная графом Пурталесом лишь в 10 часов утра 17/30-го, гласящая: «Приказ о всеобщей мобилизации армии и флота отдан. Первый мобилизационный день 18/31 июля» 86. *** «Ферма», первоначально небольшое здание «в сельском вкусе», поставлявшая молочные продукты царской семье. Позже (в 1853 г.) ферма была перестроена и превращена в Фермский дворец. [57] ством государя. С. Д. Сазонов, как министр иностранных дел огласил телеграммы, которыми обменялись за эти дни оба монарха. В этот момент, как пишет П. Л. Барк, «постучали в дверь» и флигель-адъютант сообщил, что граф Пурталес хочет говорить по телефону с министром иностранных дел. Заседание закончилось обсуждением политического положения и вопросом о назначении Верховного главнокомандующего в случае вооруженного столкновения. (Государь считал, что его долг и обязанность стать во главе армии и переносить вместе со своими войсками все испытания судьбы...) А. В. Кривошеин, министр земледелия, поддержанный И. Л. Горемыкиным и даже престарелым министром двора графом Фредериксом (ему шел 76-й год) и всеми министрами, включая военного и морского, согласились с мнением первого, что личность государя как главы армии «может послужить поводом... что ответственность за... неудачи будет падать на него, а не на штаб. Личность монарха должна находиться вне досягаемости какой бы то ни было критики», — закончил свое обращение министр 87. Тут же на заседании государь, все еще не терявший надежды на мирный исход и вследствие телефонного разговора Сазонова с Пурталесом, составил собственноручную * телеграмму Вильгельму, посланную в 3 часа дня, гласящую: «Сердечно благодарю тебя за твое посредничество, которое начинает подавать надежду на мирный исход кризиса»... (Кайзер в своей телеграмме, полученной в Петергофе 13/30 июля в 5:50 пополудни, предлагал «роль посредника», но и писал, что ввиду мобилизационных «решений» Россией вся ответственность «ложится теперь всей тяжестью исключительно на тебя, и ты несешь ответственность за войну или мир». (Формула, инспирированная ----------- * Телеграмма, составленная его рукой с пометкой па черновом, набросана на русском языке с припиской им же самим синим карандашом «в заседании Совета министров», сохранилась до сих пор в России. [58] советниками для будущего обвинения России в «зажигательстве» войны.) После заседания и завтрака государь принял в 3 часа графа Пурталеса, отправившего сразу же после аудиенции длинную телеграмму в Берлин, сообщавшую, что, «несмотря на мои увещевания» [в смысле приостановки всеобщей мобилизации], государь сказал, что «мне, как офицеру [Пурталес был кавалерийским ротмистром в резерве], должно быть понятно, что отставить мобилизацию уже технически невозможно». Мы знаем точно, чем закончилась эта встреча. Телеграмма, написанная рукой государя и посланная кайзеру, заканчивалась следующей фразой: «По техническим условиям невозможно приостановить наши военные приготовления, которые явились неизбежным последствием мобилизации Австрии. Мы далеки от того, чтобы желать войны. Пока будут длиться переговоры [России] с Австрией по сербскому вопросу, мои войска не предпримут никаких вызывающих действий. Даю тебе в этом мое слово. Я верю в Божье милосердие и надеюсь на успешность твоего посредничества в Вене на пользу наших государств и европейского мира: преданный тебе Ники» * 88. Но даже сам император Вильгельм, даже желая этого, не мог приостановить событий... Военные верхи Германии, ждавшие удобного предлога, объявили «состояние военной угрозы» (вроде русского Положения о подготовительном к войне периоде) — в 1:45 часа пополудни 18/31 июля. В полночь 18/31 июля граф Пурталес вручил С. Д. Сазонову ультиматум, требовавший отмены мобилизации в России, и давал России на ответ всего 12 часов. Срок ультиматума для ответа истекал 19/1 августа в 12 часов дня. В 7 часов вечера по санкт-петербургскому времени, через 6 часов после истечения ультиматума 14/1 августа, граф --------- * Эта телеграмма была доставлена Вильгельму через 52 минуты (в 2:52 пополудни по берлинскому времени), как раз и момент посылки Германией ультиматума России! [59] Пурталес явился в Министерство иностранных дел и спросил Сазонова «трижды, может ли он дать мне декларацию... о прекращении враждебных приготовлений против Австрии и нас. После того как на мой вопрос мне трижды ответили отрицательно, я согласно инструкциям [германского министра иностранных дел Готлиба фон Ягова] вручил ноту [с объявлением войны]...»* 89 Так началась война России с Германией. Двум великим империям, не воевавшим между собой более полутора века , было суждено погибнуть... ----------- * Посол был настолько взволнован (Сазонов писал, что он «заплакал»), что по ошибке вручил два варианта ноты, не очень отличающиеся друг от друга в тексте. Несмотря на объявление войны, государь все еще надеялся на мир. Даже 20 июля /2 августа писал королю Англии в телеграмме, составленной лично 19/1 августа: «В этот торжественный час я хочу еще раз заверить тебя, что я сделал все, что было в моих силах, чтобы предотвратить войну». А послу Англии государь в 11 часов вечера 19/1 августа сообщил, что «мобилизация еще не означает войну и история часто знает случаи, когда мобилизация заканчивалась демобилизацией». После того в своей последней телеграмме Вильгельму государь писал: «Понимаю, что ты должен мобилизировать свои войска, но |я| желаю иметь с твоей стороны такие же гарантии, какие я дал тебе, т. с. что эти военные приготовления не означают войны и что мы будем продолжать переговоры... Наша долго испытанная дружба должна с Божией помощью предотвратить кровопролитие. С нетерпением и надеждой жду твоего ответа. Ники». Телеграмма была послана из России в 3 часа дня 19/1 августа и была доставлена Вильгельму через час, через три часа после ультиматума. Государь узнал об объявлении войны «по возвращении из церкви», как он записал в своем дневнике. Это было приблизительно около 8 часов вечера 10 в субботу 19 июля. ** Фактически с 1762 г. Интересно отмстить, что Австрия, самоубийственно затеянная мировой конфликт, объявила войну России лишь 24 июля/6 августа, т. е. 5 дней позже германского разрыва! [60]
Главы из кн.: Тарсаидзе А. Четыре мифа и Первой мировой. М., 2007, с. 9-64.
|
|
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА |
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании давайте ссылку на ХРОНОС |
