Сергей Семанов. Генерал Брусилов

1853-1926

БИБЛИОТЕКА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ

Сергей Семанов

Генерал Брусилов

Документальное повествование

[Меж тем на передовой, разделяющей противников, царила тишина]

Меж тем на передовой, разделяющей противников, царила тишина. Войска зарылись в землю: тысячи верст окопов, ходов сообщения во всех направлениях изрыли поля и леса России. Тихо на позициях, и человек, ничего не знав-

[197]

ший о войне и неожиданно попавший на ничейную землю, не сразу бы и понял, где он находится: даже самый зоркий взгляд не обнаружил бы нигде присутствия человека. А между тем всего на расстоянии нескольких сот шагов друг от друга, за козырьками окопов, в блиндажах и землянках шла размеренная и обыденная жизнь. В то же время тысячи глаз пристально, до боли, вглядывались во вражеские позиции — не последует ли атака. И лишь где-нибудь кто-нибудь шевельнется, двинется — застрочат пулеметы, с воем полетят снаряды...

Но это бывает редко. Тихо на позициях, изредка покажется аэроплан, но когда станут рваться в небе облачка шрапнели, поторопится исчезнуть. Фронт застыл, и нет, кажется, силы, которая могла бы его столкнуть или проломить.

Как только план, исключающий всякую случайность, был определен, приступили к его осуществлению. И на Юго-Западном фронте началась невиданная дотоле в русской армии подготовка. В армиях и корпусах фронт предстоящей атаки разбили на участки. На каждый участок назначили офицеров Генерального штаба, в обязанности которых входило сводить, проверять и наносить на схемы все, что обнаружила войсковая разведка. Целыми днями сидели в передовых окопах наблюдатели, всматривались в австрийские позиции, и на картах один за другим появлялись пулеметные гнезда, блиндажи. Со знаменитых самолетов «Илья Муромец» производилась аэрофотосъемка. В результате появилась возможность точно нанести на карты атакуемый п смежные участки позиций австрийцев со всеми пулеметными гнездами. Схемы атакуемых участков в очень подробном изображении получил весь командный состав, вплоть до командиров рот.

Оборона противника, бесспорно, оказалась мощной: девять месяцев австро-венгерские войска работали над ее совершенствованием, использовав различные технические средства. Перед каждой укрепленной полосой было устроено непроходимое проволочное заграждение, состоящее из 20 рядов кольев. Иногда таких заграждений было несколько, в 20—50 шагах друг от друга. Некоторые ряды были оплетены такой толстой проволокой, что ее невозможно было резать даже специальными ножницами; кое-где по проволоке шел электрический ток высокого напряжения, во многих местах перед заграждениями австрийцы заложили само-взрывающиеся мины.

Через поля, болота, леса и холмы неприятельского

[198]

фронта протянулись две-три укрепленные полосы, на расстоянии 3—5 верст друг от друга. Каждая полоса, глубиною до четырех верст, включала в себя две-три линии окопов так называемого полного профиля, то есть в рост человека. Везде в изобилии были устроены тяжелые блиндажи, убежища, «лисьи норы», гнезда для пулеметов, бойницы, козырьки, прорыта система ходов сообщения для связи с тылами. В окопах — много пулеметов, траншейных пушек, бомбометов, минометов и огромный запас боеприпасов — немыслимый даже тогда для русской армии.

Чуть позже, когда русская пехота все же взяла эти окопы, с удивлением и даже оттенком зависти (вот, мол, проклятый немец, даже и на войне устроиться сумел!) рассматривали русские офицеры и солдаты жилища врага: стены обиты досками, вставлены застекленные рамы. Для начальствующих лиц были сделаны квартиры из трех-четырех комнат с кухней. В офицерских землянках на подоконниках стояли цветы, степы оклеены обоями, полы покрыты линолеумом. Кровати, пуховики, мягкая мебель, письменные столы, умывальники, картины, зеркала — роскошь, невиданная в русских окопах. Ничего даже приблизительно подобного не имелось па русской стороне фронта!

Надо отдать должное врагу — он хорошо подготовился и чувствовал себя за укреплениями очень спокойно. Даже — подчеркнем это — слишком спокойно. Все-таки зеркала и пуховики боевитости офицеров и солдат не способствуют...

Меж тем на брусиловском фронте тщательно выбирались и оборудовались огневые позиции и наблюдательные пункты артиллерии. Детально разрабатывались планы стрельбы. Каждой батарее были известны все цели, которые ей предстояло обстреливать. По ночам в заранее намеченных местах саперы рыли укрытия, укрепляли их бревнами, мешками с песком. К рассвету все работы прекращались, и даже снабженный «цейсом» австрийский офицер- наблюдатель не мог обнаружить замаскированные дерном и ветвями орудийные блиндажи. Орудия же оставались в тылу, в лесах; лишь в последнюю ночь перед атакой они появились на позициях, и ни агентура, ни полеты германских «таубе» и «альбатросов» не могли заранее подсказать австрийскому командованию правду. Русская артиллерия приготовилась проложить пехоте путь к победе.

Пехотинцы тоже не покладали рук: по ночам, когда смолкала перестрелка, они лихорадочно рыли инженерные плацдармы, стремясь как можно ближе подобраться к око-

[199]

пам противника. К 15 мая расстояние между окопами повсюду не превышало 400 шагов, а позже кое-где удалось приблизиться к австрийцам на 150—200 шагов. Это расстояние, если потребуется, можно пробежать за минуту-полторы... Инженерным обеспечением атаки руководил генерал- лейтенант К. И. Величко; он во многом помог Брусилову советами, и тот очень высоко ценил работу крупнейшего русского военного инженера (сегодня его наследие изучается в советских военных училищах).

Наступление готовилось необычное, и ясно было, что войска (и солдат, и офицеров) следовало к нему готовить. Опыт такого рода подготовки, конечно, имелся, и не малый, но... применялся этот опыт только в очень уж высоких военных сферах. На Юго-Западном фронте совершили в этом отношении подлинный переворот: в ближайшем тылу войск построили окопы, подобные австрийским, и здесь пехота и артиллерия отрабатывали совместные действия при прорыве. Пехотинцев учили метанию ручных гранат, преодолению проволочных заграждений, захвату и закреплению участков позиций. В общем и целом можно сказать: подготовка к операции была образцовой. В ту пору такой тщательной и целенаправленной работы не проводилось в наших войсках.

[200]

< Назад

Вернуться к оглавлению

Вперёд >

Далее читайте:

Брусилов Алексей Алексеевич (1853-1926), военный деятель царской и Красной армий.

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС