Сергей Семанов. Генерал Брусилов

1853-1926

БИБЛИОТЕКА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ

Сергей Семанов

Генерал Брусилов

Документальное повествование

[Тверской драгунский полк являлся воинской частью, заслуженной и старой]

Итак, Тверской драгунский полк являлся воинской частью, заслуженной и старой. Военные люди всегда любят историю своих частей, гордятся ею. В русской армии почти все именитые полки имели исторические описания, есть они (хоть и не слишком обширные) и о тверских драгунах. Однополчане бережно сохраняли реликвии своих старших товарищей.

Все русские войска, располагавшиеся от Кавказского хребта до турецкой и персидской границы, подчинялись в ту пору наместнику Кавказа, чья резиденция находилась в Тифлисе. В силу природных условий Кавказская армия занимала особое место в российских вооруженных силах. Тут были своп обычаи и традиции, свои местные особенности, порожденные отдаленностью от центра и десятилетиями упорной и кровавой войны с персами, турками п другими завоевателями.

Почти полвека в здешних горах и долинах бушевала война: царские войска покоряли Кавказ. В события вмешивались агенты Великобритании и султанской Турции, в корыстных целях они разжигали вражду местных феодалов к

[24]

России. Ценой больших жертв с обеих сторон завоевание Кавказа завершилось.

В августе 1859 года в ауле Гуниб грозный некогда имам сдался войскам генерал-фельдмаршала Барятинского. С тех пор опасные набеги мелких феодальных князьков в грузинские и кубанские долины прекратились. Мир царил и на русско-турецкой границе. Впрочем, то было скорее длительное перемирие: правящая верхушка Османской империи не оставила надежд вернуть под свою власть народы Кавказа, отторгнуть их от России.

В начале семидесятых годов обстановка на границах и во всем Прикавказье оставалась вполне спокойной.

В ту пору воинские части в мирное время подолгу стояли на одном месте. Тверской драгунский полк несколько лет располагался в Закавказье. Офицеры имели немалый боевой опыт, в особенности старшие по возрасту. Младшие ревниво берегли традиции.

Да и другие части русской армии Кавказского военного округа приучены были действовать в той своеобразной местности, где горные кручи соседствовали с цветущими равнинами, а холод заснеженных вершин с полуденным зноем долин. Большинство офицеров и старослужащих солдат хорошо применялись к особенностям театра военных действий, имели достаточную воинскую закалку. Многие из них, что немаловажно, знали языки местных народов, их обычаи и нравы.

15 августа 1872 года прапорщик Алексей Брусилов представился командиру тверских драгун полковнику Мейендорфу Богдану Егоровичу. То был пожилой вояка, добродушный и благожелательный, из давно обрусевших немцев. Хриплым басом он приветствовал новоиспеченного офицера и поручил полковому адъютанту позаботиться о его устройстве.

...Подтянутый поручик (по-современному старший лейтенант), звеня шпорами и подкованными сапогами по каменистой дороге, провожал Брусилова на квартиру. Сзади шел рослый драгун с чемоданом и двумя баулами — вещами новоприбывшего. Поднимались вверх по отлогой горе, по обеим сторонам узкой, извилистой улицы теснились глухие стены домов, из-за каменных изгородей свешивались ветки плодовых деревьев. Поручик охотно пояснял:

— Служить здесь можно, прапорщик. Офицеры в полку, как на подбор, народ товарищеский, лихой, гуляют по-драгунски. Командир не чинится, строг, по прост, сам старый кавалерист, дело знает.

[25]

Брусилов был назначен младшим взводным офицером в 1-й эскадрон. Служба действительно показалась ему увлекательной и приятной. В частях Кавказского округа тогда не очень утруждали личный состав строевой муштрой и нарядами. Офицеры, особенно молодые, жили довольно вольготно. Высокое начальство находилось в Петербурге, а рядом был Кавказ со всеми своими соблазнами: цветущая южная природа, прекрасное вино, вековые обычаи веселого застолья. Недалеко Тифлис, а там театры, изысканное общество, балы и званые вечера, на которых офицерская молодежь всегда была самыми желанными гостями. Командиры частей сквозь пальцы смотрели на развлечения их младших сослуживцев.

Юный Брусилов легко вошел в новую для него жизнь. Общительный, скромный и приветливый, он быстро сошелся со своими новыми товарищами. Принимал участие в развлечениях, но меру соблюдал. Его сотоварищи, старшие и младшие, увы, злоупотребляли обычаями кавказского застолья. К счастью, этого рокового соблазна Брусилов полностью избежал: ни в молодости, ни тем более в зрелые годы никакого пристрастия к вину он не питал. В то же время застольного веселья не избегал, товарищей не сторонился.

Быт большинства офицеров-драгун был бивачным. Почти все оставались холосты, а потому беспечны в быту. Очень почитали оперетту. «В лагере жили в палатках, и к вечеру все, кроме дежурного по полку, уезжали в город (то есть в Тифлис)», — вспоминал позже Брусилов. Впрочем, офицеров можно понять: тамошняя оперетта была по тем временам недурной. А после спектакля все шло по заведенному порядку, само собой: «кончали мы вечер, обычно направляясь целой гурьбой в ресторан гостиницы «Европа», где и веселились до рассвета». Отметим, что в компании Брусилова и его товарищей оказалось немало интересных людей, назовем Александра Сумбатова (Южина) — в ту пору совсем еще юношу (он младше Брусилова), а впоследствии известнейшего русского актера и драматурга, директора Малого театра.

Уже говорилось, что Кавказская армия имела свой особый мир. Здесь было меньше смотров и парадов, меньше муштры, отношения офицеров с солдатами были проще и лучше, а сами офицеры — куда демократичнее, чем в Петербургском, Московском и многих иных военных округах. С другой стороны, тут была слабее дисциплина, больше допускалось вольностей. Ревниво сохранялись не только доб-

[26]

рые традиции боевого товарищества, но и традиции дурные, в особенности пресловутое дуэлянтство. Позже Брусилов просто и откровенно рассказывал об этом так: «Времена Марлинского, Пушкина, Лермонтова были от нас сравнительно еще не так далеки, и поединки, смывавшие кровью обиды и оскорбления, защищавшие якобы честь человека, одобрялись людьми высокого ума и образования. Так что ставить это нам, зеленой молодежи того времени, в укор не приходится»...

В ту пору дуэли в военной среде оставались весьма распространенными. Существовал неписаный, но до мелочей разработанный и тщательно соблюдаемый «дуэльный кодекс». При этом надо подчеркнуть, что в России дуэли законом запрещались, даже карались (по уложению 1845 года). Но как карались?.. За «правильную», так сказать, дуэль, т. е. с соблюдением неписаных, но весьма определенных и устойчивых предписаний «дуэльного кодекса», полагалось по закону наказание от 7 дней ареста до 6—8 лет заключения в крепости. Поразительная разница в крайних пределах наказания заставляет сомневаться в серьезности намерений законодателей. Немудрено, что военные власти смотрели на дуэлянтов весьма снисходительно, суровые наказания применялись в исключительных случаях, обыкновенно тогда, когда дело представлялось нечистым, то есть опять-таки нарушался «дуэльный кодекс». По существу, эта фактическая безнаказанность участников дуэлей только способствовала их распространению.

В воспоминаниях Брусилова скупо, но выразительно и без прикрас рассказывается о подобных происшествиях в полку. Причины дуэлей почти всегда были пустяковыми, просто вздорными, а кончались порой трагически. Сам Брусилов благодаря уравновешенному характеру заносчивостью не отличался и ссор кровавых не затевал, но однажды привелось ему стать секундантом. Дело кончилось худо: в итоге бессмысленного скандала один офицер убил на дуэли другого. Поскольку случай оказался из ряда вон выходящим, всех участников наказали.

В послужном списке Брусилова появилась следующая запись: «По решению главного военного суда от 22 августа 1874 г. за принятие на себя обязанностей быть посредником поединка, окончившегося смертью одного из противников, присужден был к содержанию под арестом на Тифлисской главной гауптвахте на два месяца». Надо признать, срок наказания для секунданта достаточный. Подобное могло бы существенно повлиять на дальнейшую карьеру мо-

[27]

лодого офицера, но... Далее в записи следовала в высшей степени примечательная фраза: «Наказание это не велено считать препятствием к наградам и преимуществам по службе». Значит, наказать-то наказали, но отнеслись со снисхождением.

Прошел год, другой... Служба Алексея Брусилова в Тверском драгунском полку протекала вполне благополучно, но и ничем примечательным не запоминалась. Служба как служба, не хуже и не лучше, чем у других, а потому и рассказывать тут вроде бы нечего.

Позже генерал Брусилов характеризовал обстановку, окружавшую прапорщика Брусилова, в следующих нелицеприятных словах: «Мы не блистали ни военными знаниями, ни любовью к чтению, самообразованием не занимались, и исключений среди нас в этом отношении было немного, хотя Кавказская война привлекала на Кавказ немало людей с большим образованием и талантами. Замечалась резкая черта между малообразованными офицерами и, наоборот, попадавшими в их среду людьми высокого образования».

И все же «военная косточка» в его характере сказывалась. Дисциплину он не нарушал, на службу не опаздывал, но главное — страстно любил военное дело, саму армейскую жизнь. Бывает так, что бытовая армейская неустойчивость, постоянные перемещения, порой неожиданные, все неудобства военной службы могут оказаться невыносимыми: не выдержит такого иной человек, затоскует. Брусилов же с радостью отдавался повседневности армейского быта. Ему нравилось проводить занятия с драгунами своего взвода. Для него это было началом общения с русскими солдатами, общения, которое так много дало Брусилову-военачальнику впоследствии. Он обожал лошадей и верховую езду, охотно учился у седоусых ветеранов тысячелетней мудрости обхождения с конем. Словом, служил в охотку.

На старательного Брусилова обратили внимание. Уже через полгода после зачисления в полк он был назначен на должность полкового адъютанта — пост, требующий аккуратности, дисциплины и такта, нечто вроде распорядителя по штабу. Всем этим он обладал в полной мере, с делом справлялся, и 2 апреля 1874 года его произвели в поручики.

Некоторое время он исполнял обязанности полкового адъютанта. Таково было служебное правило, и оно справедливо: нельзя назначать без испытания на такую сравнительно высокую должность молодого офицера. Его представили на утверждение, но тут некстати произошла скандаль-

[28]

ная дуэль, утверждение задержали. И только 14 июня 1875 года поручик Брусилов по всей форме сделался адъютантом Тверского драгунского полка. В общем и целом служба шла хорошо. А впереди уже маячило первое грозное испытание...

[29]

< Назад

Вернуться к оглавлению

Вперёд >

Далее читайте:

Брусилов Алексей Алексеевич (1853-1926), военный деятель царской и Красной армий.

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС