Императорская Россия и Запад: дезинтеграция союза

-

БИБЛИОТЕКА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ

М.В. Оськин

Императорская Россия и Запад: дезинтеграция союза

Оглавление

Антанта к 1917 году.

Россия являлась не изолированным участником Первой мировой войны, а членом одного из военно-политических блоков — Антанты — «Сердечного согласия», где главную роль играли Британская и Российская империи и Французская республика. При этом Франция играла роль «души» и «вдохновителя» коалиции, так как именно во Франции стояла большая часть войск главного врага — Германии. Великобритания являлась, по выражению A.Л. Сидорова, «главной экономической и финансовой силой коалиции», «банкиром союзников». Россия же явилась основным поставщиком «пушечного мяса», в одиночку сковавшим львиную долю австро-венгров, две пятых германцев и более половины турок. Соответственно, каждая из трех великих держав Антанты помимо общих интересов — разгром Германии и ее союзников как главного агрессора в Европе, намеревающегося разрешить клубок межъевропейских противоречий исключительно силой, — имела и свои собственные. Так, французы намеревались стать главной политической силой на континенте Европа, распространив сферу своего влияния и на Восточную Европу, которая образовалась бы на месте разваленной Австро-Венгрии. Это, конечно, помимо возвращения в состав Франции провинций Эльзас и Лотарингия (вместе с Саарским угольным районом), столь дорогих французскому сердцу не столько в качестве морального удовлетворения, сколько в виде необходимого для французской экономики сырьевого и промышленного потенциала...

Россия и Константинополь.

В начале XX столетия русская монархия, преследуя империалистические цели, не могла выработать твердую морскую политику, направленную на достижение одной, но зато окончательно поставленной цели. Раздробленность русских морских театров — Балтика, Черное море, Дальний Восток — тем более побуждала к разработке твердых планов. Уже в период Русско-японской войны 1904—1905 годов Россия не смогла использовать весь свой флот против неприятеля: турки, действовавшие под нажимом англичан и немцев, отказались пропустить русские броненосцы из Черного моря на Дальний Восток. Соответственно, задачи русского флота зависели от сиюминутных запросов финансовых и придворных кругов, от менявшейся политики Министерства иностранных дел, от колебаний самого императора Николая II, подвергавшегося давлению со всех сторон. Итогом политики шатания стало поражение в Русско-японской войне 1904—1905 годов и резкое ослабление морского могущества Российской империи. Именно это вновь повернуло русских к противостоянию с Германией: «Поражение в Русско-японской войне вернуло Россию к континентальной модели развития и геополитической ориентации на запад и Черноморские проливы. Эта традиционная политика привела Россию к Первой Мировой войне и падению династии»...

Черноморские проливы — перспектива для России.

Значение Проливов не исчерпывалось одной только возможностью транспортного сношения России со своими союзниками, хотя уже одно это спасало Сербию от разгрома в 1915 году, удерживало Болгарию от вступления в войну, позволяло русской армии немедленно получать необходимую технику, оружие и боеприпасы от своих союзников. Ведь снабжение турецких армий, действовавших на Кавказе и Месопотамии, осуществлялось через Стамбул. Падение турецкой столицы означало немедленное естественное поражение турок на этих фронтах. И это не считая того, что тем самым только одни русские высвобождали с Кавказского фронта до четверти миллиона превосходных штыков и сабель. Кроме того, овладение Проливами отрезало Германию от сырья Ближнего Востока, необходимого для ведения войны. Офицер-эмигрант А.С. Гершельман справедливо пишет: «С развитием военных действий, насущная потребность в обладании Константинополем и Проливами, указанная Россией как одна из целей войны, становилась все более очевидной. Владея Проливами, Россия не была бы оторвана от союзников, могущих пополнять недостаток русского военного снабжения и, что, пожалуй, не менее важно, заперев Проливы, Россия осуществляла бы одну из важнейших задач второго периода войны — полную блокаду Германии с юга, которую с севера успешно завершила Англия»...

Перед Февральской революцией.

К исходу второго года войны англо-французские союзники уже перестали рассматривать русских в качестве равноправного члена коалиции. А именно — великодержавного члена Антанты (все прочие союзники помельче, включая и Италию, изначально не рассматривались Великобританией и Францией на равных). Исходя из этого, различные общесоюзные решения, от стратегических до хозяйственных, имели два вектора — англо-французский и русский. Каждый вектор — по отдельности. Именно поэтому русские передавали союзникам свое золото в обмен на военное снаряжение от самолетов и тяжелых орудий до сапог и колючей проволоки включительно. Именно поэтому переписка Ставки с представителями русского командования в союзных странах пестрит жалобами на коалиционную неравноправность. Можно назвать лишь несколько примеров того простого факта, что с Российской империей, к которой в августе 1914 года из Парижа летели мольбы о помощи, к 1917 году уже относились как к разгромленной Сербии или Румынии. Назвать с одной лишь оговоркой, что одна только Россия, помимо самих французов и англичан, по окончании войны претендовала на роль одного из европейских гегемонов...

Примечания.

Оськин М.В. Императорская Россия и Запад: дезинтеграция союза. // Оськин М.В. Первая мировая война. М., 2010.

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС