Сергей Семанов. Генерал Брусилов

1853-1926

БИБЛИОТЕКА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ

Сергей Семанов

Генерал Брусилов

Документальное повествование

[Итак, сапоги были, только до фронта не доходили, разворовывались]

Итак, сапоги были, только до фронта не доходили, разворовывались. А снаряды? Их-то на толкучке не продашь... Так куда же девались снаряды?!

В замечательной книге профессора Н. Н. Яковлева «1 августа 1914 года» после обстоятельного, всестороннего

[166]

и, главное, беспристрастного рассмотрения причин нехватки боеприпасов делается такой вот неожиданный вывод: «Кто-то заинтересован в том, чтобы императорская армия терпела поражения из-за нехватки снарядов, в то время как тыловые склады забивались ими до предела». Профессор Яковлев приходит к выводу, что это «было делом рук противников самодержавия в самой верхушке русской буржуазии, домогавшейся полной и безраздельной власти».

И тут приходится вспомнить о кризисе власти. Кричавшим на всех углах о своем патриотизме представителям верхушки буржуазии не было никакого дела до гибели солдат, они придерживались девиза: «чем хуже, тем лучше», лучше для узкоклассовых интересов космополитического капитала. Именно с лета 1915 года буржуазные дельцы в думе и вне ее решили, что пробил их час в борьбе за власть с царизмом.

Вот этим-то в значительной мере и объясняются нехватки в русской армии. «Они случились, — делает заключение Яковлев, — не потому, что страна исчерпала ресурсы, а явились следствием нараставшего хаоса, создаваемого в определенной степени умышленно соперниками царизма в правящих кругах. Эта тактика совпала с усиливающимся отвращением к войне самых широких народных масс. Недостаток и перебои в боевом снабжении, раздутые буржуазной печатью, служили оружием для компрометации существовавшего строя. То, что в результате всего этого армия несла неоправданные потери, не волновало толстосумов. Сотни тысяч жизней русских людей приносились в жертву корыстным интересам буржуазии. Это была национальная измена, выдача страны врагу...»

Разваливая снабжение русской армии, петербургские банкиры и биржевики хотели тем самым свалить царизм (пусть ценой бессмысленной гибели тысяч русских солдат!), но для чего же? Прикрываясь либеральной словесностью, политиканы-гешефтмахеры стремились лишь к одному: самим заменить свергнутого самодержца, а точнее, поставить во главе России своих приказчиков.

Спасти российские народы от кабалы международной буржуазии могла только победоносная рабочая революция. И она приближалась! Характеризуя состояние России на рубеже 1915—1916 годов, В. И. Ленин писал: «Поражение армий царской монархии — рост стачечного и революционного движения в пролетариате — брожение в широких массах — либерально-октябристский блок для соглашения с царем...

[167]

Все видят теперь, что революционный кризис в России налицо...»  *

Зиму 1915/1916 года 8-я армия провела, как и весь фронт, в относительном спокойствии (если, конечно, войну, даже позиционную, можно считать спокойствием!). Впрочем, в декабре делались попытки и наступать.

Оттеснив наши армии на Восточном фронте, австро-германцы обрушились на Сербию. Чтобы помочь сербской армии, изнемогавшей в неравном бою, русская Ставка решила отвлечь внимание противников от сербов и нанести удар па Юго-Западном фронте. Главная роль отводилась вновь сформированной 7-й армии, действовавшей на левом фланге. 8-й армии приказано было, удерживая занимаемые позиции, сковать неприятельские силы поисками разведчиков. Лишь после наметившегося успеха 7-й армии и Брусилову предстояло перейти в наступление. Он, как всегда, настаивал, чтобы и его армии предоставили с самого начала право действовать активно, но командование не согласилось. Декабрьское наступление Юго-Западного фронта, плохо подготовленное и еще хуже руководимое, успеха не принесло.

На фронте окончательно наступило затишье, но хлопот у Брусилова хватало. К примеру, немало пришлось повозиться ему в эту зиму с партизанскими отрядами. Иванов, в подражание войне 1812 года, распорядился при всех кавалерийских дивизиях создать по партизанскому отряду. Они были направлены в расположение 8-й армии, чтобы оттуда двинуться в Полесье. Но ожидаемого успеха действия партизан-кавалеристов не принесли, несмотря на затраченные усилия и средства.

Тому, кто знаком с боевыми действиями партизан в этой же местности в войну 1812 года или тем более с героической борьбой белорусских партизан в 1941—1944 годах, на первый взгляд такой итог усилий русских генералов может показаться неожиданным. Брусилов считал, что партизанские отряды следовало формировать из пехоты, а не кавалеристов, которым трудно было действовать в лесах и болотах Полесья. Может, и так, но главная причина неуспеха, конечно, состояла в ином: первая мировая война по своему характеру коренным образом отличалась от Отечественной войны 1812 года и тем более от Великой Отечественной войны. Партизанские действия могут быть и бывают успешными, если партизаны воюют за правое дело, а весь народ их поддерживает. Война же, которую вела

_______

* Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 27, с. 26.

[168]

Россия в ту пору, названа в истории империалистической, то есть несправедливой для всех великих держав. Разумеется, простой народ не понимал еще этого (сознание пришло позже), но безошибочно чувствовал. Захватчики были, безусловно, ненавистны, но того народного подъема, который повсеместно наблюдался в двенадцатом году, этого подъема не чувствовалось.

Теперь, когда на позициях, если не считать редкой огневой перестрелки, стало тихо, в штаб армии зачастили гости. «Как кинематографическая лента, — вспоминал Брусилов, — ежедневно менялись у меня перед глазами впечатления: то члены Государственной думы, хотевшие со мной побеседовать, то представители различных городов и организаций с подарками на фронт, то артисты, желавшие веселить и развлекать наших воинов, то дамы со всевозможными делами, толковыми и бестолковыми...»

С самого начала войны, почти полтора года, Брусилов не видел семьи и крайне сердился, когда узнавал, как много дам приезжало во Львов, пока войска сражались в Галиции. Лишь на празднование Нового, 1916 года, когда в период полного затишья штаб стоял в Ровно, к Брусилову приехала Надежда Владимировна. Свидание их длилось недолго. Сын генерала Алексей тоже воевал на фронте с первых дней войны. К счастью для отца, потомственного военного, Брусилов имел от его начальства самые благоприятные отзывы. Алексей заслужил немало боевых наград. Словом, сын не посрамил доброе имя отца.

Положение дел на фронте начало медленно улучшаться. В армию поступали пополнения: к весне в каждой пехотной дивизии насчитывалось по 18—20 тысяч человек, достаточно обученных, располагавших изобилием патронов. Износившиеся орудия были заменены, снаряды поступали теперь в большом количестве, хотя тяжелой артиллерии все еще не хватало. Солдаты, имевшие возможность передохнуть и подучиться, повеселели. Командующий армией был полон надежд, хотя, видимо, тоже сознавал, что оставляло желать лучшего главное качество войск — их боевой дух.

В период фронтового затишья, среди будничной военной повседневности, вдруг раздалась весть: 17 марта 19J6 года был назначен новый главнокомандующий Юго-Западным фронтом. Им стал генерал-адъютант Брусилов.

Что ж, опыта ему не занимать. Бесчисленные сражения предоставили в избытке случай испытать свои силы как военачальника в самых разнообразных обстоятельствах — и в победоносном наступлении, и в дни вынужденного от-

[169]

хода. Уже и в этот период для командующего 8-й армией, в отличие от большинства его коллег-генералов, характерно стремление к широкому маневру, обходу флангов противника, настойчивому движению вперед. Но одного стремления, конечно, было бы мало. Генерал Брусилов в эти месяцы обнаружил выдающееся умение руководить войсками, и это опять-таки выделяло его среди других военачальников русской армии. 8-я армия под его руководством проявила способность и к стремительному наступлению, и к упорной обороне, она сыграла видную роль в сражениях 1914— 1915 годов. Репутация Брусилова стояла и тогда уже очень высоко, как в армии, так и в стране. Видимо, это и побудило Ставку назначить его на столь высокую должность.

Известие об этом Брусилов воспринял, не будем скрывать, с радостным волнением. Да и какой же настоящий военный не мечтает о том, чтобы сделаться крупным военачальником, проявить себя как полководец?! Ведь теперь под его командованием более полумиллиона людей. Сможет ли он повести их за собой? И главное — придет ли долгожданный успех, так необходимый армии?..

Давно уже, сперва среди высших штабных офицеров, потом в широких кругах действующей армии, наконец, в газетах замелькало, зачастило новое, невиданное досель выражение: «позиционный тупик». Да, на фронтах, нашем и западном, война зашла в подлинный тупик. Обе стороны зарылись в землю, ощетинились тысячами орудий и пулеметов, замотались паутиной колючей проволоки. Не прорвать такую оборону, да и только. Как быть, что придумать? Есть ли выход из позиционного тупика? День и ночь размышлял об этом генерал Брусилов, бывший кавалерист, поклонник атак, наступления, прорыва. Как быть?..

24 марта 1916 года Брусилов отдал по 8-й армии свой последний — теперь уже прощальный — приказ: «Дорогие боевые товарищи: генералы, офицеры и нижние чины доблестной Восьмой армии! 20 месяцев Великой войны я был во главе вас, с вами вступил в Австро-Венгрию, с вами доходил и до Венгерской равнины... Я сроднился с вами, особенно с 8-м армейским корпусом и дивизией «железных» стрелков, неизменно все 20 месяцев бывшими под моим командованием...»

В этот же день бывший командир 8-й армии отбыл в Бердичев, где находился штаб Юго-Западного фронта. 

[170]

< Назад

Вернуться к оглавлению

Вперёд >

Далее читайте:

Брусилов Алексей Алексеевич (1853-1926), военный деятель царской и Красной армий.

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС